Ворон и ветвь - Арнаутова Дана "Твиллайт" (книги онлайн полностью txt, fb2) 📗
– Я подумал, что убить охрану – это слишком мало.
Он покачивает ногой, как мальчишка на заборе. Я дышу запахом крови и духов от тонкой, разорванной в нескольких местах рубашки. А еще от него пахнет молодым разгоряченным телом, по́том и почему-то корицей. Но сильнее всего – кровью…
– Они, конечно, тоже твари. Но это не они приходили ко мне в спальню, таскали сюда, в подвал… Эту раму сделали специально для меня. Удобно, правда?
Он не ждет ответа. Просто смотрит мне в глаза, не видя. Я понимаю, что ему все равно, с кем говорить. Неважно, что он видит меня впервые в жизни, что я никогда не причинял ему боли… Думай, Грель, думай! Не хватало тебе расплачиваться за чужие грехи, словно своих нету.
А Деррик монотонно продолжает:
– Я решил, что убью первого, кто приедет от него. Жаль, что сам Альбан больше не приходит. Я бы перегрыз ему горло, если бы смог. А он не приходит… Ему наплевать… Я его ненавижу больше всего на свете, а ему просто плевать, понимаешь?
Он наклоняется и проводит пальцами по моей щеке, жестко обхватывает ладонью подбородок. Я дергаюсь, но это бесполезно: пальцы у герцогской игрушки сильные, хоть и тонкие.
– Конечно, Альбан – это было бы лучше всего, верно? А раз его нет, мне придется убить тебя. Хоть что-то… Очень уж не хочется подыхать в одиночку…
– Тебе не обязательно умирать, Деррик, – пытаюсь я еще раз достучаться до остатков его рассудка. – Я никому не скажу, что это сделал ты. Можешь просто уйти. Возьми коня и уезжай, никто не будет тебя искать…
– Ты ничего не понимаешь, – вздыхает он. – Меня найдут. Или моих родных. У меня ведь есть семья. Смешно, правда?
О да, обхохотаться можно… Сюда бы еще герцога, мы бы втроем посмеялись. Только вот мне становится совсем не до смеха, когда длинные пальцы начинают расстегивать мою рубашку. Невольно дергаюсь и шиплю:
– Ты что делаешь? Деррик… Деррик?
– Помолчи, – советует он, возясь с пряжкой ремня. – Я все равно тебя убью. Только сначала поиграю. Не все же вам это делать, верно? Пусть хоть кто-то из вас, уродов, на своей шкуре поймет, каково это…
Он что, поиметь меня собирается?! Похоже, да. А потом все равно убить. В полном соответствии с принципами справедливого воздаяния, что проповедуют церковники. И деться на проклятой раме совершенно некуда. Я отчаянно пытаюсь сбросить магические узы, но только зарабатываю увесистую пощечину, от которой в голове звенят соборные колокола.
– Я сказал, не дергайся. Может, мне кнут взять? Тут целый набор имеется. Отличная мысль, между прочим… На потом…
Пряжка наконец поддается, Деррик лихорадочно вытаскивает мою рубашку из штанов, а я никак не могу сообразить, как мне себя вести. Просить? Взывать к благородству, милосердию и прочей ерунде? Бесполезно. Сопротивляться? Еще сильнее раззадорится. Стиснуть зубы и перетерпеть? Что ж, может, парень потом и образумится. А может, и нет… Сущность у него так и полыхает спектром безумия, вряд ли он вообще осознает, что творит. Ну, Альбан, гадина, дай отсюда выбраться, ты мне за все ответишь. Дело уже не в задании Керена, у меня теперь к тебе личный счет…
– Шлюха, – тихо, но отчетливо доносится из угла. – Долбаная дешевая шлюха. Подстилка…
Губы Деррика мгновенно белеют. И вообще, он становится бледным до полупрозрачности, замирает на долгий-предолгий вздох и разъяренной рысью кидается в угол. Нечленораздельно рыча, мой ангелок вцепляется в горло чуть живого пленника и бьет его головой о каменный пол, пока человек не затихает. Потом, сидя над телом на корточках, тихо скулит и поднимает валяющийся рядом нож. Похоже, у меня передышка. Отрезать голову – это тяжелое, грязное и с непривычки очень долгое занятие. Это я со знанием процесса говорю. Препарировать трупы – привычно для некроманта, а не для постельной игрушки, пусть и охваченной безумием. Деррик совершенно не знает, как правильно взяться за дело. Но я же не буду лезть с советами, не так ли?
О чем я вообще думаю? Пора прекращать все это! Сейчас парень надышится кровью, и у него испарятся последние капли здравого рассудка. Значит, надо быстро ломать происходящее. Как? Лихорадочные мысли, бьющиеся в мозгу, неожиданно затихают, и меня охватывает странное оцепенение. Все бесполезно. Я не справлюсь. И я не вернусь к Керену, потому что меня убьет ненормальный, только что вошедший в силу маг, которому я не сделал ничего плохого. Точнее, не успел сделать. Интересно, мне он тоже голову отрежет? Угу. Предварительно поимев и, возможно, выпоров… Обидно…
Я не могу сдержать дурацкого смешка. Потом еще одного. И еще… Нет, правда, стоило ли уходить от Керена, чтобы оказаться в такой заднице? Керен… Я снова вижу небрежное пожатие плеч, тонкие белые пальцы рассеянно накручивают прядь волос, выбившуюся из длинного гладкого хвоста… И слышу его голос, от которого меня столько лет пробирала дрожь:
«Грель, мальчик мой, ты вечно создаешь проблему из ничего. Не нравится то, что с тобой делают, – предложи увлекательную замену. Хватит скулить и плакать, ты жалок, и это омерзительно. Сделай хоть что-нибудь, в конце концов, иначе я поверю, что все это тебе нравится, а сопротивляешься ты из глупого чувства противоречия».
Сволочь Керен. Уникальная мразь даже для нелюдя. Ну, что ж… Хочешь поиграть, мой Деррик? Это можно делать и вдвоем. Даже интереснее. У меня был хороший учитель, раз я до сих пор помню правила. Облизываю сухие губы, сглатываю слюну, чтобы голос звучал мягче, и зову:
– Дерри!
Блондинчик поднимает голову. Лицо измазано кровью так, что только глаза и можно различить. Не опоздать бы…
– Дерри, может, хватит? Мне тут уже скучно. А ты занят непонятно чем… Иди сюда.
Он шагает, как марионетка, дергаясь, будто на веревочках. Останавливается у края рамы.
– Ты вроде собирался что-то со мной делать? Ну, так делай уже. Я привязан, даже пошевелиться не могу. То, что надо, правда?
– Замолчи, – глухо говорит он.
Тень Керена на краю моего сознания одобрительно улыбается.
– Если я замолчу, тебе тоже станет скучно, – замечаю я. – И ты закончишь слишком быстро. А я хочу подольше пожить, хоть и привязанным. Кстати, как ты собираешься снимать с меня штаны? Неудобно же: веревки мешают… Хотя можно и разрезать. Если ты меня все равно убьешь, то штаны мне уже точно не понадобятся.
– Заткнись! – кричит он, замахиваясь ножом. Нужно все самообладание, наработанное годами жизни рядом с Кереном, чтобы не вздрогнуть, когда нож вонзается в деревяшку у моего лица.
– Хочешь, чтобы я замолчал? – вкрадчиво интересуюсь, гадая, где же грань. – Найди мне кляп. Ставлю спасение души против гнилого яблока, что кляп здесь тоже есть. Поищи рядом с кнутами. Правда, тогда ты не услышишь стонов и криков, но они не всех распаляют, согласен? Да и вытащить можно. Потом. Когда сделаешь все, что пожелаешь, и начнешь убивать…
Белые, абсолютно белые, наполненные сиянием глаза мучительно долго смотрят на меня. И когда я уже думаю, что проиграл, Деррик сгибается пополам и падает на колени. Его выворачивает четверть часа, не меньше, а ел парень, похоже, очень давно. Изо рта летят лишь зеленые брызги желчи. Потом он садится на залитый немыслимой дрянью пол, обхватывает руками колени и тихонько подвывает, как наказанный щенок. Я терпеливо жду, ничем не привлекая его внимания. Уткнувшись лицом в колени, он что-то шепчет. Сначала еле слышно, потом все громче, повторяя бессмысленно, как в бреду:
– Что я делаю? Что я делаю? Что я делаю? Что я…
Откашлявшись, я негромко вклиниваюсь в его речитатив:
– Полагаю, ты пытаешься быть такой же мразью, как Альбан. Только практики маловато, вот и получается паршиво.
Деррик испуганно вскидывает голову, как будто лишь сейчас меня заметив. И я с невероятным чувством облегчения вижу, что глаза у него самые обыкновенные: не то серые, не то голубые, при свете уже догорающего факела не понять. И аура больше не пылает, как костер на проводах зимы. Обычный парень. Разве что очень красивый. И с ног до головы перемазанный кровью. И смертельно перепуганный тем, что натворил. Лицо Керена в моем сознании искривляется презрительной гримасой. «Пошел вон, Наставник, – ласково говорю я ему. – Я не ты. И никогда тобой не буду. Да, я собираюсь его убить. Но мы оба знаем, что бывают вещи и похуже. И он тоже знает это. Так что пошел вон».
